Анализ современного состояния социально-политической и экономической обстановки в России.

Экономическая система начала резко терять устойчивость. Это качественная особенность нынешнего этапа. Когда мы говорим об экономической системе, то имеем ввиду систему сложившуюся в ходе капитализации России. Об ее параметрах много говорилось в других наших работах. Однако изначально было ясно, что подобная система, рассчитанная на функционирование за счет аккумулированного (запасенного) в прошлые годы прибавочного труда (овеществленного, мертвого труда), способна существовать исключительно короткий период времени. Длительность существования подобной экономической системы зависела в первую очередь от объема накопленных ресурсов. Во-вторых, значение имеет возможность конвертации этих накопленных ресурсов в средства существования сложившейся экономической системы. В-третьих, насколько эффективно смогут пришедшие к власти общественные слои произвести эту конвертацию (там, где эта конвертация потенциально возможна).

Накопленные ресурсы прибавочного труда, овеществленного (аккумулированного) в основных средствах, оказались просто гигантских размеров, что позволило даже при варварском, совершенно неэффективном их расходовании достаточно стабильно существовать этой системе в течение семи лет. Но как уже указывалось, наконец, стабильность начала теряться. Однако возникает вопрос: исчерпаны ли при этом ресурсы прибавочного (мертвого) труда вообще, и ресурсы потенциально корвертируемого прибавочного (мертвого) труда в частности? По нашему мнению они еще достаточно велики, хотя и не таких гигантских размеров как в 1991 году, и на пару тройку лет разграбления может хватить. Однако нынешняя варварская система извлечения этого запасенного народного богатства уже не приемлема. Необходима перестройка системы грабежа. Она должна быть более изощренной и эффективной, не такой циничной и прямолинейной как до сего дня. Необходимо конвертировать не только легкодоступную добывающую отрасль, но и те основные средства, которые напрямую не производят пользующийся спросом на западе продукт. Произвести такую перестройку нынешняя власть, и поддерживающий ее узкий (и все более сужающийся - крысы бегут...) слой крупной компрадорской буржуазии, не способна. То есть существует реальный кризис верхов. Нынешняя власть обречена. И здесь существует несколько сценариев дальнейшего развития событий.

Но прежде несколько слов об установках автора. Автор в своих рассуждениях и выводах исходит из того, что капитализм в России невозможен в принципе. Причиной тому высокая стоимость у нас рабочей силы (и как следствие низкий уровень живого прибавочного продукта недостаточный для стабильного существования капиталистического расширенного воспроизводства). Понятно, что этот тезис исключительно спорный. Но поскольку внятных доказательств обратного на сегодняшний день не существует, то, как минимум, не следует сбрасывать со счетов вероятность того, что гипотеза о дороговизне нашей рабочей силы может оказаться верной. И потому ее можно использовать как одно из альтернативных оснований при проработке различных сценариев возможного развития событий.

Существует три крупных блока достаточно независимых сценариев развития событий в России.

Первый. Стоящий у руля управления страной общественный слой, в данном случае буржуазия, оказывается неспособной осуществить перестройку способа извлечения мертвого труда (не сможет найти более эффективных способов грабежа) и страна незамедлительно погружается в хаос.

Второй. Буржуазия сможет организоваться и где-то за счет более эффективного управления, где-то чуть-чуть умерив свои аппетиты ради стабильности получения прибыли, начать извлекать прибыль из тех областей народного хозяйства запасенный прибавочный труд из которых труднее извлечь и конвертировать в пользующийся спросом на западе продукт.

Третий. Буржуазия находит внешние источники прибавочного труда. То есть, так организует внешнеэкономическую среду России, что она начинает существовать по модели развитых западных стран за счет третьего мира.

Первый блок сценариев

Во всех эксплуататорских формациях эксплуататорские классы выполняют важную социальную функцию - они организуют производство, то есть они соединяют работников со средствами производства и регулируют между ними отношения. В идеальном случае, эти социальные слои, специализирующиеся на управлении могут выполнять свою работу в интересах всего общества, и выполнять эту работу достаточно квалифицированно. Но реальность далека от идеала, и на практике слои общества (классы) стоящие у власти, то есть управляющие государством и более мелкими социально-хозяйственными единицами, делают это исключительно в своих, узкокорыстных узкоклассовых интересах, которые совпадают с интересами всего общества лишь частично, и по мере развития вступают с ними в непримиримое противоречие, что ведет к социальным конфликтам.

То есть нынешний правящий капиталистический слой управляет страной лишь постольку, поскольку это ему выгодно, и он благодаря этому получает прибыль. Как только прекращается получение прибыли (иссякает сам ее источник - запасенный мертвый труд, а живым у нас не разживешься) класс капиталистов теряет интерес к управлению страной, он просто как пиявка отваливается и сваливает из России со всем награбленным. В итоге страна погружается в хаос. И это самый первый из возможных сценариев. (Не сейчас так позже)

Но такое обвальное бегство управляющего класса из страны маловероятно. Дело в том, что, как мы указывали выше, запасы, которые еще можно преобразовать в прибыль, еще достаточно велики, но только извлечь их теперь значительно труднее. В этой ситуации необходимо заметить, что класс капиталистов тоже достаточно неоднородное образование. В его состав кроме удачливых, ухвативших самые лакомые куски, нуворишей-компрадоров, привычных к умопомрачительным прибылям, входит и широкий слой, толпящихся за их спиной, не столь удачливых предпринимателей, готовых и не на такую высокую прибыль, готовых значительно упорнее трудиться ради ее получения. Эта зубастая братия смотрит с плотоядной завистью на своих более удачливых сородичей, которые неповоротливо уминают последние лакомые, легко доступные, куски общенародной собственности. Как только они дожуют и не обнаружат нового применения своему, приспособленному к большим кускам, жевательному аппарату, то они не станут перестраиваться на мелкие крошки, а просто сбегут из страны. А тех же, кто зазевается настигнут и растерзают их же голодные собратья из второго эшелона.

И здесь есть необходимость несколько слов сказать о сионистском капитале. Исторически сложилось так, что основным ударным отрядом капитализации России стали представители именно этой мировой капиталистической группировки. При этом необходимо отметить, что существуют и другие крупные буржуазные группировки, организованные на иных национальных и социально-политических основаниях. И они ни сколько не лучше сионистского капитала, а некоторые хуже него.

Причиной такой роли сионистского капитала явилась специфическая, мягко говоря, непродуманная, а порой и просто преступная национальная политика проводившаяся руководством СССР в период застоя, по отношению к еврейской диаспоре. Во-первых, благодаря такой политике произошло полное вымывание евреев из партийно-государственной элиты, и как следствие сформировалось отчуждение у евреев от общегосударственных интересов. Во-вторых, шла эмиграция евреев из СССР, которая установила и укрепила связь между внутренней диаспорой и мировой, находящейся под влиянием сионистского капитала.

Начавшееся с Горбачевской перестройкой официальное расшатывание государственных устоев СССР было на ура воспринято еврейской диаспорой, ставшей с одной стороны ударным отрядом перестройки, а с другой проводником влияния Запада на этот процесс. В отличие от партийно-государственной элиты (представленной в основном коренной национальностью), связанной “консервативной” советской идеологией, составлявшей квинтэссенцию государственных интересов СССР, диаспора была свободна от этих интересов.

Коренная партийно-государственная элита встретила капитализацию, упираясь, хотя и достаточно вяло. К этому ее вынуждала сковывавшая советская идеология, хотя внутренне она всей душой стремилась обменять административную власть, которой обладала при Советах, на экономическую, на капитал. И только запрет КПСС, и развал СССР освободили их от идеологических оков. Но все же на старт в гонке за капиталом коренная элита немного опоздала. Первыми с лучшими стартовыми условиями в капитализацию вступили представители еврейской диаспоры, не связанные ни какими идеологическими ограничениями и обязательствами перед этой страной. Кроме того, налаженные в период эмиграции и окрепшие в перестройку, связи с мировым сионистским капиталом стали основой инфраструктуры выкачивания из страны накопленных богатств.

Несмотря на то, что коренная управленческая элита и запоздала на старте, некоторые ее представители пробежали исключительно резво дистанцию и на сегодняшний день составляют реальную конкуренцию сионистскому капиталу. Пример у всех на виду - это группа Онексим. И мы видим, как явно идет конкуренция между сионистским и “национальным” капиталом. Это особенно заметно по перебранке в средствах массовой информации купленных этими группировками. Остроту этой конкуренции придает тот факт, что криминал все больше в этой конкурентной борьбе принимает сторону коренного капитала, в силу того, что в его среде антисемитские настроения всегда были достаточно сильны. При этом даже трудно сказать, кто больше вреда наносит нашей стране: оба хуже.

И все же коренной капитал считает себя обделенным (не все оказались такими удачливыми как Онексим). Этот проигрыш в капиталистической конкурентной борьбе находит свое отражение в политической деятельности народно-патриотической оппозиции и КПРФ, на которые ставит ущемленный “национальный” капитал. В этой ситуации ясно, что в условиях обострения конкуренции и усложнения самого процесса получения прибыли в сегодняшних условиях сводит на нет те преимущества, которые имел сионистский капитал в начале перестройки, и даже делает эти преимущества недостатками. Действительно обострение социальной ситуации совершенно естественно вызывает в массе народа стремление найти виноватого, а как известно такими виноватыми в первую очередь становятся инородцы и иноверцы. А это искусно используют в своей конкурентной борьбе коренные буржуазные группировки против сионистского капитала.

Так что вполне вероятным можно считать смену стоящей у власти (точнее, определяющих действия власти) первой капитализаторской генерации нуворишей возглавляемой сионистским капиталом на представителей второго эшелона в большей мере национально пророссийски окрашенного. В лучшем случае такая смена может привести к тому, что “новая” управленческая элита, служащая этому второму эшелону капитализаторов, сможет произвести так перенастройку хозяйственного механизма, что “новые” капиталисты смогут получать прибыль и из трудно конвертируемого запасенного продукта (о чем говорилось выше), но такое развитие событий из второго блока сценариев, и мы его рассмотрим в соответствующем разделе. Но не менее вероятны и не такие удачные варианты развития событий:

во-первых, если первый эшелон начнет отчаянно сопротивляться, то конкурентная борьба может настолько обостриться, что спровоцирует резкое обострение социально-политической обстановки и приведет к созданию революционной ситуации, переходящей в социальный взрыв;

во-вторых, управленческая элита, пришедшая во втором эшелоне, окажется неспособной произвести перестройку хозяйственного механизма на извлечение более трудно конвертируемого мертвого труда. Что также приведет к социальному взрыву.

Возможного механизма социального взрыва и его последствий, которые он может иметь, пока здесь касаться не буду.

Второй блок сценариев.

Начиная анализ второго блока сценариев, еще раз особо отмечу, что как бы не старались вновь пришедшие к власти, они не смогут организовать нормального расширенно капиталистического воспроизводства, как бы они не мечтали об этом (по указанной выше причине дороговизне нашей рабочей силы). Из чего следует, что им, для того чтоб выжить, придется бежать по проторенной компрадорами дорожке и распродавать Россию оптом и в розницу, только делать это необходимо будет с большей изощренностью и эффективностью.

При этом конкретное развитие событий будет зависеть от того, какие методы начнет применять новое руководство для повышения эффективности грабежа страны. Чтобы лучше понять это еще раз опишу систему функционирования современной Российской экономики. Для этого прибегну к аналогии. Одно время существовал богатый совхоз, специализировавшийся на производстве молока. Совхоз имел заводик, на котором из молока делали сгущенку. К моменту перестройки на складах скопилось огромное количество банок с ней. И вот пришло новое руководство и сказало крестьянам, у вас столько сгущенки, а вы продолжаете косить траву доить коров, вы ж, продав эту сгущенку, можете ничего не делать и жить припеваючи. Ну, народ-то по простоте своей скорее начал хапать со складов сгущенку и на внешний рынок продавать, сразу богатеть начал, “новыми крестьянами” стал себя называть. Правда коровы замычали, травку-то им больше никто не косит, не доит, не холит. Благо сгущенки-то много, продали ее еще и закупили для коров сникерсов, накормили вроде не мычат. Год живут так, два живут, вот уж семь лет живут, вот и сгущенка кончаться начала, осталась только второсортная, которую на рынке никто и не берет. Доходы у новых крестьян снижаться начали. И они начали задумываться: а чего мы коров - этих дармоедов - кормим (подзабыли уже, что молочко-то коровки дают)? Правда, боязно, не корми их, так они ворота в коровнике снесут и по деревне стадом пронесутся “новых крестьян” на рога подымут, заморские тачки да телеги попереворачивают. Так вот, простите за нелестное сравнение, наш трудовой народ подобен такому стаду.

Здесь необходимо обратить внимание на механизмы подкармливания трудящегося населения (то есть, каким образом содержится, подкармливается стадо). Понятно, что, грабящие нашу страну буржуи “за просто так”, с народом делиться не будут, но хотят того они или нет средства которые они оставляют в стране по своеобразным каналам перераспределяются и доходят практически до всех.

Первым каналом такого перераспределения является налогообложение, через которое государство, превратившееся, по сути, в собес, подкармливает госслужащих, бюджетников и пенсионеров. Государство содержит атавизмы, сохранившиеся со времен социализма: общественную сферу потребления, коммунальную сферу, дотационные производства. Хотя правительство спит и видит, как бы избавиться от необходимости тратиться на социальную сферу, оно понимает, что одним махом уничтожать бесплатное здравоохранение, образование, прекратить дотировать коммунальную сферу и сельское хозяйство сейчас нельзя - это неминуемо вызовет социальный взрыв. Проводя такую политику, госаппарат вступает в неминуемый конфликт с капиталом, из кармана которого при помощи налогов оно изымает средства на эти нужды. То есть с точки зрения капитала деятельность государства по поддержанию этих сфер не нужна, и потому он всячески стремится уйти от налогов. Однако стремление переложить бремя налогообложения с капиталиста на граждан, в современных условиях (когда прибыль формируется из распродажи ресурсов, а не благодаря производству прибавочной стоимости, и можно налоги переложить на плечи работников, вставив их в структуру стоимости рабочей силы, являющейся в конечном итоге тем источником, который производит средства, необходимые на содержание государства) - это полный абсурд, так как источником средств является не живой труд, а прошлый, запасенный в разграбляемых богатствах, и которые благодаря приватизации оказались в полной собственности капиталистов. Понятно, что капитал не намерен делиться этими богатствами с работниками, которые ничего не производят, не приносят ему никакой выгоды (хотя до капитализации именно эти работники их отцы и деды создавали то, что сейчас грабит капитал). И только необходимость в поддержании стабильности в стране заставляет капитал со скрипом расставаться с минимумом средств, отдавая их в налоги. И как ни парадоксально в этом конфликте государство на стороне трудящихся и в оппозиции интересам капитала. Особенно это касается местных администраций. Но при этом нельзя впадать в другую крайность, и постоянно помнить, что это государство полностью пробуржуазное, и перераспределяет средства в пользу трудовых слоев оно исключительно в интересах всего класса капиталистов, обеспечивая стабильность в процессе разграбления. Кстати еще одной точкой конфликта между государством и капиталом является то, что государство, опять таки в целях стабилизации процесса грабежа навязывает капиталу правила этого грабежа и одергивает самых ретивых и необузданных воров. То есть государство выражает не непосредственные, сиюминутные интересы капитала, а некоторые высшие, всеобщие, которые наш еще недостаточно цивилизованный буржуа не осознает и даже инстинктивно не чувствует.

Второе. Средства, которые компрадорам не удалось переправить на Запад вложить в России в доходное производство практически невозможно, и поэтому почти все они вкладываются в потребление буржуазии, отсюда и ставшая притчей во языцах расточительность “новых русских”. Конечно прихоти свои они удовлетворяют в основном импортным ширпотребом, однако поскольку деньги у них шальные, не потребовавшие практически никаких затрат и усилий, то они и не экономят на затратах на обращение. В этой сфере во всяких коммерческих фирмочках, ларьках, челноками и лоточниками занята огромная масса людей выпавшая из сферы материального производства (а это естественно им классовой сознательности и организованности не прибавляет). Из-за огромных издержек обращения, которая кормит этих людей, являющихся, по сути, мелкой буржуазией розничные цены товаров порой более чем в два раза выше закупочных. Другая кормушка это сфера элитного обслуживания: строительство, ремонт, отделка жилья для нуворишей, вождение и ремонт транспорта, охрана и т.д. При этом такое перераспределение средств может иметь несколько уровней: на самом верхнем продавец нефти, он платит подрядчику на строительстве своей виллы, который в свою очередь покупает какой-то товар в коммерческом ларьке, а тот в свою очередь оплачивает услуги работяги ремонтирующего его “жигуленок”, работяга же покупает бутылку у бабули торгующей рядом с метро, и всех их стрижет криминал. И все вроде при деле и сводят концы с концами, при этом по мере снижения уровня обслуживающей категории доходы соответственно уменьшаются, а массовость этой прослойки растет. Таким образом, процентов десять разворовывают страну, а процентов шестьдесят их обслуживает и все довольны. Не все регионы при этом находятся в равном положении, жируют в основном крупные городские центры и районы, в которых есть, что вывозить и продавать за рубеж, там же где нет “новорусских кормильцев” люди просто бедствуют и вымирают.

Итак, какие же существуют способы повышения доходности, эффективности, сложившейся сегодня в России, экономической системы? Конечно, имеется ввиду доходность и эффективность с точки зрения властьимущего класса капиталистов. Первый и самый простой, который приходит на ум - это не кормить нахлебников (в лучшем случае выпустить стадо на волю, в худшем - пустить под нож). Но нахлебниками с точки зрения нынешнего буржуя являются абсолютно все работники, которые не производят ничего такого, что можно было бы продать на запад, а пенсионеры и другие, физически нетрудоспособные слои и подавно не нужны ему. В этом смысле показательна история с шахтерами. Из них сейчас лепят образ врагов, обвиняя в дармоедстве, в том, что они существуют исключительно за счет дотаций, что они съедают кусок у других работников и т.д. Но если внимательно присмотреться дотации угольщикам это дотирование огромной массы трудящихся, которые этим угольком пользуются. Не будь таких дотаций ни бабулька-пенсионерка ни рабочий-оборонщик не смоли бы отапливать свои квартиры угольком и пользоваться электричеством произведенном на ТЭС, работающих на угле. Ведь так исторически сложилось, что основу топливно-энергетического комплекса России составляют практически в равных пропорциях газ и уголь. Но мне возразят - почему же газом рентабельно топить страну и без дотаций, а углем - нет? А все очень просто, газовая отрасль сама себя дотирует: поскольку газ, в отличие от угля пользуется спросом на западе, она собственно и существует за счет поставок газа за рубеж, а российские потребители практически за газ не платят, что естественно снижает цену газа и электроэнергии для конечного потребителя, то есть для трудящихся России. За счет этих поставок за рубеж и существует сам Газпром да еще пол-страны бесплатно освещает и отапливает. К сожалению, наш уголек на западе такой популярностью как газ не пользуется, и потому угольная отрасль сама себя дотировать, вывозя уголь за рубеж не может. Но поскольку вторая половина страны отапливается и освещается углем, дотировать его приходится из госбюджета (по большей части из налогов полученных от продажи газа за рубеж). Вообще сравнение рентабельности угольной и газовой отрасли производится сегодня исключительно некорректно. Не умаляя бесспорной прогрессивности и экологичности газа как энергоносителя, сомневаюсь, что, если учесть все затраты труда (и живого и “мертвого”), то его рентабельность окажется во столько раз больше рентабельности угля как нам хотят представить наши реформаторы. Природа такой псевдо суперрентабельности газа становится ясной, если мы вспомним каков и сравним износ основных средств в газовой и угольной отрасли. Ведь эксплуатация газовых месторождений у нас только началась, мощнейшая инфраструктура добычи создана буквально перед самой перестройкой, одна нитка газопровода в Европу сравнима по своим затратам со строительством Волжского автогиганта, вместе со всей инфраструктурой и городом Тольятти в придачу, а их было протянуто целых три. То есть, качай газ практически на халяву, не вкладывая ни копейки в поддержание и обновление основных средств. Напротив основные средства добычи угля уже в застойное время были достаточно сильно изношены, как просто в силу длительной эксплуатации, так и из-за курса (в целом правильного) на газификацию страны. А вложения в угольную отрасль постоянно снижались, а это в свою очередь привело к тому, что износ в этой отрасли уже к началу перестройки достиг критических значений. Кроме того, реструктурализация угольной промышленности необходимая при переориентации на газ шла очень вяло. Понятно, что стартовые позиции у этих двух отраслей при капитализаци “по-русски” были, мягко говоря, неравными. Может быть, если бы уровень износа основных средств в угольной отрасли был такой же, как и в газовой, то наш уголь пользовался таким же спросом, как и газ и был бы не менее конкурентоспособен.

Сегодня необходимо честно сказать, что продолжить в нынешних экономических условиях газификацию России невозможно - нет средств, и кто это предлагает, либо страдает маниловщиной, либо блефует. Собственно блефует правительство, уничтожая угольную отрасль, оно уничтожает и всю энергетику, работающую на угле (средств, чтобы перевести ее на газ нет), обрекают на вымерзание массу людей, и при этом ответственность за это пытаются переложить на шахтеров, утверждая, что они противятся реструктурализации.

В целом политику сегодняшней исполнительной власти можно охарактеризовать как постепенное полное освобождение государства от заботы по содержанию населения. Эта политика неминуемо ведет к социальному взрыву, что понимают практически все. Этим и был вызван весенний правительственный кризис. По сути, во всех действиях исполнительной власти даже нет намека на попытку серьезно осмыслить ситуацию и попробовать произвести перенастройку сложившегося за годы капитализации экономического механизма, таким образом, как говорилось здесь выше: на более тщательное и эффективное разворовывание. Они и силы стоящие за их спиной до безобразия прямолинейны, и просто напросто перекладывают тяжесть кризиса, как это принято у буржуазии, на плечи трудящихся, тем более, что, как указывалось выше для получения прибыли сегодня большинство трудящихся и не нужно. Такое поведение исполнительной власти указывает на два момента:

во-первых, интересы тех, кого обслуживает эта власть лежат далеко вне пределов нашей страны;

во-вторых, и исполнительная власть и силы стоящие за ней не блещут ни умом, ни способностью к анализу ситуации. При этом не надо искать никаких глубинных интриг и заговоров - их нет, есть тупая и отвратительная жажда наживы, не дающая понять кукловодам Кириенко и Ко, что от взрыва который вызовет их политика нигде на планете будет нельзя укрыться.

Поскольку это понимает даже большинство буржуазии в нашей стране, потому и ответственность за проведение такого курса не захотел взять ни один более менее весомый политик и, стоящая за ним, социально-политическая группировка. А за Кириенко, да уже и за Ельциным никто не стоит. И Ченомырдина вовсе не ушли, как хочет представить буржуйская пресса (пытаясь лепить из него пострадавшего от власти), а он сам почел за благо вовремя уйти от ответственности. Вот и оказалось, что кроме пары тройки бывших комсомольцев, которым все по .... плечу не нашлось дураков на продолжение той исчерпавшей себя политики.

Итак, судя по всему, нынешняя власть обречена, ее съедят свои же если захотят выжить (иначе светит нам первый сценарий). Вопрос только в том рухнет ли она с грохотом или мягко осядет. И тогда перед новыми властителями встанет вопрос о методах повышения эффективности грабежа, остатков общенационального богатства России.

О первом - снижении потребления трудового населения мы уже начали говорить и выяснили, что его бездумное и прямолинейное применение как это практикует Ельцин и Кириенко, ведет к реализации первого сценария - социальному взрыву. Но существуют более хитрые способы понижения уровня жизни населения, благодаря которым можно отсрочить на время социальный взрыв.

Во-первых, можно выборочно снижать уровень жизни. Это делать можно у отдельных категорий и групп населения, объединенных по какому-то социальному, национальному или территориальному признаку. Но при этом необходимо учитывать одно исключительно важное условие. Снижение уровня жизни у одной категории населения не должно затрагивать другие (в особенности социально-активные, потенциально взрывоопасные) слои, не должно вызывать жалости у большинства населения, а в идеале должно сопровождаться всеобщим одобрением, дескать, они того заслужили. Например, такое мнение формируется вокруг бедствующего населения Чечни, или, опять-таки, злорадство по отношению к шахтерам: за что боролись, когда стучали касками за Ельцина - на то и напоролись. С другой стороны власти чувствуют, что снижение уровня жизни такой категории как пенсионеры исключительно опасно, поскольку пенсионеры пронизывают все общество, они есть в каждой семье, и с легкостью могут стать детонатором общественного возмущения. И это при том, что для сегодняшних властей пенсионеры абсолютно ненужный слой населения.

Вероятнее всего локальное снижение уровня жизни населения пойдет по принципу территориального сепаратизма. Рассмотрим, что связывало воедино Россию. Абстрагируемся здесь от культурно-идеологических оснований. Советскую Россию объединяли, прежде всего, экономические связи, кооперация и разделение труда. Особенно необходимо отметить то, что основные средства зачастую производились не в тех регионах, где они устанавливались. При этом экономические связи шли практически напрямую между регионами, хотя регулирование этих связей осуществлялось через центр. Сегодня эти экономические связи почти полностью уничтожены. А внутрироссийский рынок, который должен был (по замыслу прорабов перестройки) прийти на смену социалистическим связям между регионами так, по большому счету не образовался. А те худосочные ростки российского рынка, которые все-таки пробились, сыграть роль цементирующего фактора способного объединить Россию, увы, не смогут. Теперь экономические связи между регионами осуществляются, по большей мере через заграницу, или через центр (Москву), монополизировавший многие внешнеэкономические связи (в основном самые выгодные).

Раньше все регионы имели одинаковую экономическую ценность: и те, которые производили станки и те, которые на этих станках, изготовляли конечный продукт. Теперь же станки и прочие основные средства никому не нужны. На обновление основных средств сегодня просто никто не тратится. А за границу основные средства не продашь, там и своих предостаточно, да и кроме наших природных ресурсов ни что наше там не пользуется спросом. Надо заметить, что те, кто все же продает свою продукцию за рубеж, если у них возникает потребность в обновлении основных средств, по большей части стараются закупить их почему-то тоже за границей. То есть, производственные, экономические цепочки, связывавшие страну, уничтожены. И таким образом получается, что если в регионе не производится продукт непосредственно не сбываемый на запад, то его экономическая ценность для страны (при данной экономической системе) практически равна нулю. Так что же на сегодня объединяет страну? Осталась только одна центральная власть да естественные монополии. Она собирает налоги с регионов, где есть средства от распродажи ресурсов, и направляет их через свой хилый бюджет на поддержку населения регионов где этих средств нет. Естественно, что с точки зрения регионов-доноров дотационные регионы - абсолютные паразиты, они совершенно бесполезны в рамках такой экономической системы. Но боязнь социальных волнений и некоторая инерционность государственнической идеологии, заставляли поддерживать все эти годы такой порядок вещей. Кроме того, этому способствовало относительная избыточность средств получаемых регионами донорами от распродажи своих ресурсов, и еще окончательно не разваленные государственные структуры, в особенности силовые - армия, МВД, ФСБ. Но вот в этих регионах вследствие износа основных средств и неблагоприятной внешнеэкономической конъюнктуры прибыль упала. У них упорно возникает мысль: “А не послать ли нам центр и дотационные регионы куда подальше? Что мы их кормим - нам и самим уже не хватает”. К тому же армия развалена, на грани развала МВД - Степашин заявил о планируемом выводе из подчинения министерства отдельных региональных формирований, ФСБ замордовано постоянными реорганизациями и травлей в демократической прессе. Таким образом для регионализации и развала России созрели все экономические и социальные предпосылки, и самое главное, что очень мощные силы заинтересованы в этом, поскольку таким образом они надеются избавиться от затрат на дотации другим регионам.

Итак, буржуазия в своем стремлении сохранить прибыли готова сегодня вывести полностью из хозяйственного оборота регионы, не дающие навара оградить их кордонами прекратить им дотации, и пускай люди выживают там как хотят. Показательна в этом отношении борьба между буржуазными группировками за такой лакомый регион как Красноярский край, кое-кто даже не поскупился купить самого дорогого политика, чтоб добиться своей цели. Да и сам этот политик, похоже, начал смекать, что управление всей Россией в сегодняшних условиях дело слишком хлопотное и не благодарное: лучше богатейший край в руках, чем умирающая Россия на шее.

Но такое локальное снижение уровня жизни, обрекающее на вымирание целые регионы страны, тоже чревато негативными последствиями, в особенности, если количество таких регионов достигнет некоторого критического уровня.

Существует более “безопасная” методика снижения жизненного уровня населения. Такое снижение можно относительно безболезненно произвести, если на время компенсировать недостаточность удовлетворения потребностей чем-то другим. Если удовлетворение непосредственных потребностей населения - это нечто материальное, то компенсация этих потребностей нечто - виртуальное. Наиболее распространенным видом такой компенсации является раздача обещаний, что после такого временного снижения уровня жизни последует резкое его улучшение, и он станет значительно выше, чем был до снижения. Естественно, что такая компенсация будет действовать недолгое время, если не будет материального подкрепления в виде реального улучшения. Длительность такого компенсационного воздействия зависит от того, насколько глубоко и точно его мотивации соответствуют сложившимся на данный момент у населения ожиданиям и идейно-политическим установкам. При этом исключительно важно, чтоб такое компенсационное воздействие стимулировало желание населения трудиться, напрягаться, преодолевать дополнительные трудности ради обещанного. То есть, такое компенсаторное воздействие способно на время снизить стоимость рабочей силы или, по крайней мере временно приостановить рост затрат на ее воспроизводство. Классическим примером такой компенсации были действия фашистского режима в Германии в 30-х годах этого века. Пообещав трудящимся благоденствие на захваченных территориях за счет порабощенных народов, Гитлеру удалось на время снизить их материальные потребности и пробудить трудовой энтузиазм (всем из истории известен лозунг того времени: “пушки вместо масла”). То есть Гитлер предоставил капиталу дешевую рабочую силу, благодаря которой Германия оказалась способной выйти из великой депрессии и резко увеличить свой производственный и военный потенциал, позволивший ей развязать Вторую мировую войну. Диктатура и репрессии в такой ситуации играют всего лишь вспомогательную роль, и возможны лишь постольку, поскольку народ под воздействием компенсационной идеологии способен такую диктатуру поддержать. В противном случае он смел бы любую диктатуру, как бы силен не был репрессивный аппарат, либо довел страну при помощи тихого саботажа до полного истощения.

Одним из распространенных компенсаторов является религия: “Здесь мы мучаемся, зато на том свете всем воздастся по заслугам”.

Компенсационные механизмы работы на светлое будущее были в широких масштабах задейстованы при построении социалистического общества. Также компенсационные механизмы имеют большое значение в восстановительные периоды, после войн, природных катаклизмов. Они в эти периоды необходимы, поскольку у народа складывается впечатление после тяжких испытаний, что все самое сложное позади и можно расслабиться, но порой восстановление требует не меньших затрат чем сама война, и только гигантским трудом его можно осуществить. Но в данном случае сам компенсационный момент лежит на поверхности: “Вот восстановим хозяйство - тогда заживем по-человечески”.

Трудность современной ситуации в том, что сегодня найти действенную компенсационную формулу очень трудно. После перестроечного разрушения базовых ценностей стабильно культивировавшихся в течение 80 лет, бурно расцвели нигилизм и неверие. Действительно, как ни прискорбно, коммунистическая идеология вызывает в массах аллергию, и что особенно неприятно, это присуще не только буржуазной и мелкобуржуазной среде, но и рабочему классу (чьей идеологией, по сути, является коммунизм). Попытки возродить религию, насадить вновь православие, несмотря на видимое благосклонное отношение к нему народа, явно не удались. Наверное, все-таки православие воспринимается в массах как культурно-историческая реликвия, место которой в музее. Можно ходить любоваться в музей, но жить в нем не уютно, да и задохнуться можно от пыли и ладана. Да и как всеобъемлющая компенсационная идеология православие не подходит для современного капиталистического общества, это однозначно консервативно-феодальная идеология. Иные религиозные течения на общероссийскую компенсационную идеологию, разумеется, претендовать не могут, хотя роль одного из катализаторов сепаратизма они с успехом выполняют.

Чисто националистические, этно-националистические, расистские идеи, по-видимому, тоже не смогут играть роль общенациональных компенсаторов в России, поскольку наша страна многонациональная. Эти идеи скорее разобщают и подталкивают к сепаратизму, чем сплачивают и способствуют упорной работе ради общегосударственной цели. Больше подходит на роль такой компенсационной идеологии государственно-шовинистические идеологические модели, которые упорно разрабатываются верхушкой КПРФ. Это империалистическая идеология, основанная на антиамериканизме и антисионизме. Но вряд ли она тоже приемлема в полной мере для решения поставленных выше задач (в рамках разрабатываемого сценария), так как, здесь происходит столкновение с сутью грабительского экономического механизма, ориентированного на американский и сионистский капитал, как на скупщика краденных российских богатств.

Таким образом, практически все компенсаторы в современных российских условиях имеют малую надежность и очень неустойчивы, то есть могут выполнять свою функцию только очень короткое время и в отношении только достаточно узких социальных групп. Практически по своей интенсивности они все они сравнимы с компенсаторным эффектом “политического маятника”, достаточно широко используемого западными демократиями для достижения своих целей. Пример политического маятника - двухпартийная система буржуазной демократии. Действие “маятника” достаточно кратко, но все-таки может на время отпущенного политического кредита после выборов народом очередному “антагонисту” двухпартийной системы, сдержать массовое недовольство, даже если новая власть неспособна исправить сложившееся при предыдущем правительстве положение вещей. У нас вполне такой эффект может иметь приход Зюганова “антагониста” Ельцину и его демвласти. И пока не будет найдено более эффективного метода управления страной таких конвульсивных колебаний “политического маятника” может быть несколько и с все большей частотой. Но это будет еще пока в рамках существующего строя. Однако компенсирующее воздействие такого отвлечения народа от реальных проблем, и замена реального политического действия перетасовыванием политических фигур, будет недолгим, и положение в экономике за это время вряд ли улучшится. Но все же благодаря перебору вариантов вдруг найдутся те, кто окажется способен организовать извлечение запасенного прибавочного продукта из наших основных средств с большей эффективностью.

А для этого им необходимо будет:

- выиграть конкурентную борьбу в тех областях, где наша продукция это способна сделать по своим качественным параметрам, но из-за жесткой конкуренции иностранцев, не может пробиться на международный рынок (например - рынок вооружений);

- перестроить отрасли ориентированные исключительно на внутреннее потребление и попытаться так сделать, чтоб можно было продукцию этих отраслей каким-то образом всучить иностранцам.

И на то и на другое необходимы затраты и определенное время. Способны ли окажутся вновь пришедшие к власти общественные слои понести эти затраты (ограничить свои доходы) и ждать отдачи более длительное время? Такую программу, да еще в условиях постоянного политического кризиса, можно будет осуществить, только если новая власть и стоящие за ее спиной властьимущие общественные слои смогут организоваться, и не просто организоваться, а сплотиться в единый кулак имеющий четкий план действий и железную дисциплину.

Но глядя на сегодняшнюю буржуазию не видно ни одного ее отечественного отряда способного на такое самоотверженное действие и самоограничение. У нее одно на уме урвать побольше, и убежать подальше, чтоб спрятать там уворованное в надежном месте. И, наверное, способны совершить такое только те представители капитала, которые стоят в самом конце “очереди” и не развращенные экономическим беспределом, возможностью беззастенчиво и беспорядочно грабить Россию. Но этот слой в наименьшей степени запачканный компрадорством может не удовлетвориться подчисткой недоворованного народного достояния. Да и высокая организованность, и серьезная проработка экономических шагов не может не натолкнуть эти слои на мысль, что дальнейший грабеж распродажа накопленных богатств своей собственной страны слишком ненадежный и кратковременный источник прибыли. Живая же рабочая сила в России слишком дорога, чтоб стать источником прибыли. Без прибыли же капиталисту не жить. Но где ее взять? Только там где есть дешевая рабочая сила! Вне пределов России - в развивающихся странах. И сразу всплывают из Индийского океана сапоги, которые там пытался мыть г-н Жириновский.

Итак, мы незаметно перемещаемся в область третьего блока сценариев, осознавая при этом, что второй блок сценариев у нас в полной мере очень трудно осуществить.

Третий блок сценариев - это нормальный империализм, переходящий в обыкновенный фашизм и третью мировую войну.

При анализе сценариев из этого блока нам придется брать в расчет не только процессы и тенденции внутри России, но и исследовать современное развитие общемировой буржуазной системы, что значительно усложняет задачу.

Возможные варианты развития событий здесь могут иметь очень широкий спектр. От наиболее привлекательного (но самого маловероятного): безболезненного и сознательного включения развитыми странами России в “золотой миллиард”. В конечном счете, он увеличится на полтораста миллионов, какие-то 10-15%, можно поднатужиться. Тем более, что Восточную Европу “золотой миллиард” интегрировал без особых напряжений. В противном случае иметь под боком у жирной Европы Югославию размером с Россию, да еще с атомным оружием в придачу, не очень радостная перспектива.

Другая крайность в развитии событий - Третья мировая война за передел сфер влияния, чреватая полным уничтожением цивилизации.

Как бы жутко это не звучало, развитие по империалистическому пути единственный способ у России выжить в рамках капиталистической системы экономики. И предпосылки для такого развития событий все явственней и явственней просматриваются. С одной стороны за спиной компрадорского капитала растет голодный империалистический. А с другой - интенсивно подготавливается компенсаторная государственническая, антиамериканистская, антисионистская идеология, благодаря которой временно можно будет снизить стоимость рабочей силы, и заставить народ интенсивно трудиться за гроши.

В последнее время четко просматривается сквозь жонглирование генералами, что как по нотам разыгрывается классическая голливудская сценка: “хороший полицейский - плохой полицейский”. Если не хотите плохого грубого генерала Лебедя, соглашайтесь на хорошего интеллигентного Николаева. К последнему так и льнет разработчик государственнической идеологии Подберезкин.

Теперь об альтернативе, которая может произойти и сейчас, но в любом случае этого не миновать. Речь о неминуемом социальном взрыве, который произойдет рано или поздно при любом из сценариев. Как автомобиль не может долго ехать на аккумуляторах, так и страна не может долго существовать за счет запасенного труда. Либо найдется способ в рамках этой системы наладить расширенное воспроизводство (что просто физически невозможно), либо все заклинивает, эта система рушится и должна быть заменена на новую, способную сохранить и восстановить страну.

Июль - август 1998 г.

Некоторые добавления

Может показаться, что Черномырдина вновь прочат в премьеры противоречит, сказанному в “Анализе ситуации…”. Там утверждалось, что Черномырдина не ушли как пыталась представить проправительственная пресса, а он и силы стоящие за ним предпочли сами вовремя слинять из власти, сдав Ельцина. В самом же деле здесь нет ни какого противоречия. Дело в том, что группировка, стоявшая за Черномырдиным, не собиралась полностью уходить из власти, она хотела просто занять более удобную и прочную позицию. Ельцин уже окончательно политически ослабел, дискредитировал себя в глазах народа и поэтому перестал быть прикрытием для откровенного грабежа России. Перейдя сама и переведя Черномырдина в “оппозицию” Ельцину его группировка рассчитывала отмыть Степаныча до новых президентских выборов. Но не тут-то было, пионерский отряд Кириенки умудрился меньше чем за полгода довести страну до кризиса, и тут с большой неохотой пришлось впрягать в оглобли разбитой российской телеги старого проверенного ЧВС.

Сентябрь 1998 г.
Сахонько Е.Б.